26.08.2022
«Перваго марта разнеслась по городу ужасающая весть, а за нею первый бюллетень:
«Сегодня 1 марта в 1 ¾ дня, государь Император, возвращаясь из манежа Инженерного замка, где изволил присутствовать при разводе, на набережной Екатерининскаго канала, не доезжая Конюшенного моста, опасно ранен с раздроблением обеих ног ниже колена, посредством брошенных под экипаж разрывных бомб. Один из двух преступников схвачен. Состояние его Величества, вследствие потери крови, безнадежно».
... Трудно прибавить что-нибудь к выражениям той глубокой скорби, которая объяла в эти тяжелые дни всех и каждого, и долго, долго будет трудно, смотря вперед, не оглядываться назад к этому ужасному прошедшему, так глубоко врезались черты впечатления того недоброй памяти дня. Год назад, говоря о взрыве в Зимнем дворце, мы указали на то, что эпоха политических убийств началась в России именно тогда, когда не удались попытки распространения революционных стремлений в среде народа; другими словами - когда агитаторы убедились в отсутствии горючих материалов для насильственного переворота.
<…>
Память покойного государя не нуждается в похвальном слове, она слагается сама собою из воспоминаний о том, чем была Россия в начале 1855 года.... Когда двадцать шесть лет тому назад начиналось новое царствование, оно имело перед собою порядок вещей одряхлевший, насквозь проникнутый внутренней порчей -бессильный даже для борьбы с внешним врагом - к которой он преимущественно был приноровлен. Необходимость коренных, всесторонних реформ бросалась в глаза, но для осуществления их нужно было все создать вновь: конечные цели, планы, обстановку, орудия и средства. Заключившаяся тогда эпоха не завещала ни новой программы преобразований, ни государственных людей, способных немедленно приступить к преобразовательной работе. Общественная жизнь почти не существовала; политический элемент не находил себе места даже в журналистике и литературе. Несмотря на все эти неблагоприятные условия, <...> [период] преобразований открылся вслед за окончанием войны, истощившей и разоривший Россию.
Правда лучшая его пора продолжалась недолго; правда, во время реакции, то усиливавшейся, то ослабевавшей, но никогда не прекращавшейся вполне с 1862-го по 1880 год, часть достигнутого утрачена вновь, часть исправленного вновь испорчена; но не менее многое, весьма многое, приобретено бесповоротно.
<…>
Русское общество не представляется больше той бессловесной, бесформенной массой, какой оно было, или, по крайней мере, казалось в половине пятидесятых годов. В его среде нет больше людей и сословий совершенно бесправных; крепостное право не стоит более поперек всякого движения.<... > Мир политических и социальных вопросов перестал быть запретным для русского образованного человека; полу-освобожденная печать, полу-организованное самоуправление, почти вполне организованный новый суд приучили его мыслить и даже говорить об общественных интересах.<...> Число образованных людей значительно возросло, благодаря широкому развитию высших и средних учебных заведений; в глубь народа проникли первые лучи не только грамотности но и просвещения.<...>