Темы: Культура
26.08.2022
Афины за последние годы превратились в одну из музейных столиц Европы. То есть они и раньше, конечно, были на высоте по части археологии и всяческих древностей. Не так давно к уже известным экспозициям добавился Музей древнегреческих технологий, поразительный как раз тем, что сам является образцом технологической интерактивности. В нем можно увидеть древнюю катапульту и портативные водяные часы-будильник, своего рода GPS для навигации по солнечной системе, копировальный прибор с возможностью увеличения и уменьшения рисунка, гидравлический орган и механический театр – прообраз современного кинотеатра. Была у греков и первая система телекоммуникации, оповещавшая с помощью факелов о начале войны или даже о повороте в судьбе цивилизации: без этой системы оповещения не обошлись ни Троянская война, ни экспедиция Александра Македонского.
Но все это – достижения старины глубокой. А вот, скажем, изобразительное искусство Греции ХХ века гораздо меньше известно и раскручено. Несправедливость этого я остро почувствовал, попав на выставку «Орфей сюрреализма» в Фонде «Теохаракис». Эта культурная институция уделяет особое внимание возникновению и развитию модернизма. Данная выставка посвящена греческому художнику-сюрреалисту Никосу Энгонопулосу. Он известен также как крупный поэт, и многие его живописные произведения перекликаются с его стихотврорениями и поэмами, иногда даже прямо иллюстрируют их.
Первое же полотно, встречающее посетителя выставки – «Орфей, Гермес и Эвридика» (1949) -- дает код для восприятия его богатого творчества.
В основе этого произведения – известный мифологический сюжет: поэт Орфей вместе с богом Гермесом, проводником между двумя мирами, нисходит к Аиду, чтобы воскресить и вернуть на землю свою умершую жену Эвридику. На эту тему написал свое знаменитое стихотворение Рильке. Но то, что мы видим, далеко от хрестоматийных версий. Все три персонажа лишены лиц, зато выпукло поданы их обнаженные животы, бедра и гениталии. Эвридика выглядывает из-за красного занавеса, Орфей в синих перчатках и шляпе сомбреро держит лиру, Гермес с крылышками прислонился к шесту.
Никос Энгонопулос учился в Афинской школе изящных искусств, где познакомился с традициями византийского и пост-византийского искусства. В этом ключе выполнены его портреты святого Николая и евангелиста Луки. Однако даже они далеки от теократической точки зрения: эти лица не иконописны и не несут в себе элемента божественного.
Еще более радикально Энгонопулос поступает с античными героями: дионисийские или аполлонические, они чаще всего в экстравагантно-трагической, иногда в загадочной, иногда в шутовской манере символизируют жизненный путь самого художника, его творческие метания и эротические фантазии. Для Орфея ХХ века роль лиры играет сюрреализм, деформирующий логические связи и пропорции, превращающий жизнь в искусство.
Художественная вселенная Энгонопулоса населена фигурами Одиссея и Калипсо, Ясона и Медеи, Тезея и Минотавра, аргонавтов и кентавров. Есть и более современные персонажи – например, поэт Кавафис.
Или сам художник в серии автопортретов – от грустного очкарика с кисточкой (в молодости Энгонопулос писал миниатюры китайскими чернилами) до нагого золоченого гиганта на фоне венецианского льва и собора Сан Марко.
Мир художника объединяет прошлое с настоящим, демонстрирует силу и действенность сюрреалистического метода с его яркими, чистыми цветами и четкими контурами рисунка – при парадоксальности композиций и мизансцен. Человеческие фигуры гротескны, но при этом красивы и грациозны: женщины с круглыми грудями и животами, мужчины с длинными тонкими пенисами. Лиц по-прежнему нет, зато есть шляпы, шлемы, забрала, иногда – треугольные «механические» носы. «Дух одиночества» (1939): безликая женщина с локонами, рядом античная скульптура, фоном – условный Парфенон на горе. «Встреча с Германией» (1963): скелет в шлеме и с винтовкой охраняет вход на Акрополь; женщина в синем платье и без лица – символическая Греция. «Гражданская война» (1948): одна женщина-Греция тащит другую, проткнув ее насквозь штыком.
Самая мощная и глубокая из представленных на выставке работ – «Детали национального повстанческого механизма» (1939).
Знакомство с выставкой Энгонопулоса пробудило мой интерес к греческой живописи ХХ века, и тут же нашелся прекрасный повод расширить круг впечатлений. После многолетней реконструкции, доведенной до конца и осуществленной в итоге фондом Ставроса Ниархоса, в Афинах открылась Национальная пинакотека. Фонд Ниархаоса уже подарил городу великолепный Культурный центр с оперным театром. Обновленная Пинакотека -- – еще один образец создания современного креативного пространства, открывающего новые возможности для демонстрации достижений искусства. В новой «декорации» гораздо эффектнее и выразительнее смотрятся работы известных художников поколения 1930-х – Спироса Папалукаса, Янниса Царухиса, Янниса Моралиса.
Представлен здесь и Никос Хаджикириакоса-Гикас, утонченный мастер кубистских и геометрических абстракций, урок которых он получил в Париже, но потом дополнил его византийскими традициями и достиг удивительного синтеза. Между двумя мировыми войнами успело подняться до больших высот искусство гравюры, представленное именами Деметриоса Галаниса, Янниса Кефаллиноса и других мастеров Афинской школы изящных искусств. Впрочем, еще до Первой мировой были заложены основы греческого модернизма. Хотя они и были связаны с ключевыми течениями эпохи (французский постимпрессионизм, фовизм и Наби), их отличала особенная «греческая линия». Константинос Парфенис, Константинос Малеас, Николаос Литрас и чуть позже Спирос Папалукас развивали формулу «эфироподобного» и «нематериального» света в изображении греческой деревенской природы, увиденной как бы в отсутствии третьего измерения, в упрощенных формах, в чистых светящихся цветах.
Связь с европейскими живописными новациями отразилась в биографиях многих греческих художников. Например, Деметриос Галанис был другом Пикассо и прожил пятьдесят лет в Париже в том самом знаменитом доме, где сейчас находится Музей Монмартра. Космополитический дух присутствует и в творчестве Константиноса Партениса, которого считают основоположником греческого модерна. Он был активистом группы «Арт», связанной в Либеральной партией и ее лидером Элефтериосом Венизелосом. Художники этого направления выступали за модернизацию греческой жизни и искусства, а в годы Второй мировой стояли на антифашистских позициях.
Полу-грек, полу-итальянец, Парфенис родился в Александрии, учился в Вене, годами жил в Париже и уже взрослым переехал в Грецию, где расписывал фрески в церквях. Его индивидуальный стиль сформировался под влиянием парижского авангарда, в частности, кубизма и венского Сецессиона, прежде всего Густава Климта. В религиозных аллегориях Партениса слышна и перекличка с французскими символистами Пюви де Шаванном и Морисом Дени. Однако множество влияний не выродилось в эклектизм. Зрелые работы Партениса дают идеальное видение мифической и одновременно исторической Греции: олимпийские божества, византийские святые и герои греческой борьбы за независимость сосуществуют в художественной гармонии.
По словам кураторов экспозиции, работы этого художника «напоминают сверхъестественные действия и божественные прозрения, его идеальные фигуры подвешены в некоем подобии трансцендентного пространства, где время упразднено, а остатки видимого мира с помощью неосязаемой техники превратились в платонические архетипы». Высокая позиция Парфениса в иерархии греческих художников объясняется еще и тем, что среди его учеников были Яннис Моралис, Никос Хаджикириякос-Гикас и Никос Энголопулос, о выставке которого я подробно рассказал выше. Так что в самом деле можно говорить не только об отдельных ярких талантах, но о большой живописной школе греческого модернизма.
