В контакте Фэйсбук Твиттер
открыть меню

Екатерина Юрьевна Гениева

26.10.2015

(1 апреля 1946 — 9 июля 2015)

Екатерина Юрьевна Гениева с 2001 года была соучредителем нашего журнала «Вестник Европы», концепцию которого она увлеченно разрабатывала вместе со своим близким другом Егором Гайдаром и автором этих строк, которому посчастливилось быть другом этих двух выдающихся людей. После смерти Егора Гайдара Е.Ю. Гениева вошла в Попечительский совет Фонда Егора Гайдара и принялась налаживать его международные контакты.

Современный «Вестник Европы» (основанный еще Н.М. Карамзиным в 1802 г.) она понимала как универсальную, исторически сложившуюся платформу для творческого развития нашей культуры во взаимодействии с другими мировыми культурами. В «Вестнике Европы» Екатерина Юрьевна курировала ключевой раздел европейских литератур. По ее инициативе журнал начал серию номеров, посвященных культурам разных европейских стран. Таким был Словенский номер, который она предложила, и увлекла в проект всех нас. Она вместе с нами ездила в Словению, щедро делилась своими знаниями и контактами, знакомила с авторами, предлагала произведения для публикации. Но номер журнала — это было только начало ее поистине титанической деятельности. Целую библиотеку словенской литературы с ее легкой руки выпускает теперь издательство «Центр книги Рудомино», как и обширные библиотеки других славянских литератур (впрочем, не только славянскую, но и швейцарскую литературу).

Так родилась идея представляемого сейчас Польского номера, которую выдвинула именно она. Уже будучи тяжелобольной, Екатерина Юрьевна в нынешнем апреле побывала в Варшаве и Кракове, провела множество встреч и до последних дней активно участвовала в осуществлении проекта. Ее участие, контакты, мудрые и ненавязчивые советы, — все это было для нас, как теперь сразу стало понятно, неоценимо.

Теперь, после невосполнимой утраты, мы остались без невероятно важного участия Екатерины Юрьевны в любом творческом деле, без ее ободряющего интереса, невероятной интуиции и чувства хорошего автора, которого она могла распознать по нескольким страницам. Если ей нравились стихи нашего автора, она могла позвонить поэту и предложить издать его книгу. Впрочем, предлагать, могут многие, но именно что издавать — уже не все.

В июне мне и коллегам, напоследок случилось слетать с ней вместе в Лондон, куда ее пригласили прочитать лекцию на свободную тему. Екатерина Юрьевна назвала свою лекцию «Книги, люди и страны в моей судьбе». В самолете она вспоминала отца Александра Меня, встреча с которым с юности осветила ее путь; отца Георгия Чистякова, глубокого христианского мыслителя; Ирину Алексеевну Иловайскую — издателя той «Русской мысли»; проницательного папу Иоанна Павла Второго; митрополита Антония Сурожского; Дмитрия Сергеевича Лихачева, а также Егора Гайдара, личность и деятельность которого высочайше ценила. (Не случайно памятник Е.Т. Гайдару поставлен в Атриуме Библиотеки.) Гениева торопилась, понимая, что времени ей отпущено мало. Не зная еще насколько мало — считанные дни. Она не роптала и не жаловалась, смиренно принимая судьбу и радуясь, что сохранила работоспособность. Екатерина Юрьевна ездила по России, встречалась с молодыми и здоровыми людьми, и — вот парадокс! — порой она выводила их из депрессии, без лишних слов, одним примером созидающей личности.

Гениева показала, что и административная, казалось бы, подневольная должность директора федерального бюджетного учреждения не лишает человека тяготы морального выбора, возможности творчества, сохранения личной позиции и служения своей стране, так как она это служение понимает.

Она сумела свой рак четвертой степени сделать темой не табуированной, вполне обсуждаемой, и не попала в изоляцию от людей, что бывает с тяжелобольными. Более того, — она выступала на медицинских конгрессах с точки зрения пациента, о котором должны помнить радетели запретов и покорные им эскулапы.

Екатерина Гениева принадлежала, бесспорно, к высшей элите мировой гуманистической цивилизации, что чувствовали и ценили даже чиновники — во всяком случае, те из них, кто (как она говорила), вспоминая свои молодые годы преподавания английского, были «вполне обучаемы». Это звучало как похвала, — она убежденно считала, что надо работать с теми людьми, которые есть, и делать то, что можешь.

В каждом человеке Екатерина Юрьевна умела видеть лучшее, и это притягивало к ней очень разных людей. Общение с ней поднимало людей в их собственных глазах. Немало людей могут повторить вслед за владыкой Иларионом: «…воспринимаю ее смерть как личную боль, так как на протяжении многих лет знал эту удивительную и сердечную женщину с подлинно христианской душой».

 

Последний раз ее вынесли из санкт-петербургского поезда уже на носилках. Ей оставалась всего неделя, но она успела-таки дать несколько блестящих интервью, поговорить с множеством людей, приехавших в тель-авивскую клинику проститься с нею. Я не успел, мой билет остался невостребованным. На память…

Вот уж кто олицетворял в себе лучшие качества русского интеллигента, всю жизнь отдавшего служению русской культуре. Пока такие люди есть среди нас, ничего не потеряно. Уныние она презирала, как смертный грех.

В эти дни мы вместе с ее родными и близкими, мужем Ю.С. Беленьким и дочерью Дашей, близкими, коллегами из родной Библиотеки иностранной литературы имени Маргариты Ивановны Рудомино. Екатерина Юрьевна была достойной наследницей основательницы «Иностранки».

Она успела дать в будущий номер журнала свои воспоминания об отце Александре Мене. «Последняя встреча» — так будет называться и книга, над которой она работала вместе со своим мужем Ю.С. Беленьким, и дочерью Дашей. Следующий том журнала «Вестник Европы» мы посвятим ее памяти.

Плохо, что она ушла от нас. Хорошо, что она была с нами.

Виктор Ярошенко,
Главный редактор журнала «Вестник Европы»
Редакционный совет, консультанты, авторы и сотрудники журнала «Вестник Европы»